Дмитрий ДЕСЯТЕРИК

Эта российская актриса в излишних рекомендациях не нуждается. Даже далекие от театра люди могут вспомнить ее яркие, характерные роли в столь популярных фильмах, как «Криминальный талант», «Дом, который построил Свифт», «Формула любви», «Убить дракона». А между тем не менее интересных - и комических, и драматических - ролей ею сыграно великое множество, как в театре, так и на экране. Поклонники ее таланта и просто ценители хорошего театра смогут оценить новые грани дарования Александры Марковны в спектакле «Ва-банк», который впервые будет показан в Киеве во время гастролей театра Ленком, организованных Фондом Виктора Пинчука. Мы же предлагаем сегодня нашим читателям эксклюзивное интервью с актрисой.

- Помните ли вы самый первый свой театральный опыт?

- Мои родители после ГИТИСа некоторое время работали в Театре миниатюр под руководством Владимира Полякова. Замечательный театр, многие известные люди в нем играли - и Высоцкий, и Энгибаров... Я тогда была совсем маленькой, лет 5- 6, закулисное дитя, оставить ребенка не с кем. Утром я шла с мамой на репетицию, потом мне мама говорила: «Пойдем домой или светская жизнь?», я отвечала: «Светская жизнь», мы отправлялись в небольшой ресторанчик «Русалочка», что-то там ели, какой-нибудь салатик оливье, который я страстно люблю до сих пор. А вечером я смотрела спектакль, бегала, помогала реквизиторам. В одной из миниатюр была сцена ревности: актер играл мужа, который заставал жену с любовником и выкидывал букет цветов за кулисы. Я брала эти цветы, относила в реквизит и считала себя очень востребованной. Как-то раз этот актер букет до кулис не добросил. Я вышла, в зале засмеялись. Взяла цветы, поклонилась, мне зааплодировали, и я решила - вот она, профессия, как все легко! Режиссура очень ругалась, артисты смеялись, маме попало, а я была счастлива.

- Так или иначе, ваше поступление в училище имени Щукина было лишь делом времени...

- В Щукинском училище мне очень повезло, потому что я поступила к Юрию Катину-Ярцеву, это был его последний курс. Он удивительный педагог. Внешность, эти голубые громадные глаза, он был похож на человека из сказки... Он подтягивал каких-то людей, к нам на курс приходили Анатолий Эфрос, Гафт, он пытался задействовать все силы, чтобы научить в том числе и бойцовским каким-то качествам, чтобы могли постоять за себя. Я застала Вадима Шлезингера - я не знаю, говорит ли вам что-нибудь это имя, он был завкафедрой актерского мастерства... На пятом этаже в гимнастический зал проходили самостоятельные показы - набивалось все училище, и все студенты как мартышки висят на стенах, шум, гам, остановить это, кажется, невозможно, но появлялся Вадим Георгиевич в черном костюме с бабочкой, говорил очень тихим голосом - и тишина гробовая. Это был другой дух, другой, вахтанговский воздух... А в Театральный институт я поступила, чтобы работать в Ленкоме. Хотя меня приглашали в несколько театров, в частности Гончаров в Театр имени Маяковского... Но я пошла именно сюда. Пришла и проиграла в массовке Бог знает сколько лет. У каждого своя судьба... Хотя у женщины своровать такой возраст - это ужасно! Но у каждого своя судьба.

- Ваша первая серьезная роль, насколько я понял, - Офелия.

- Да. У Глеба Панфилова.

- Страшно было?

- Не то слово. Во-первых, это стихи. И если что-то забываешь хотя бы на секунду, то своими словами ничего не скажешь. Страшно, потому что окружали такие гиганты, как Михаил Казаков, Олег Янковский, Инна Чурикова, Александр Збруев, Александр Абдулов. И я - такая пигалица. Но было решение, что Офелия - это маленькая девочка, сошедшая с ума на почве материнства. Не знаю, насколько я это исполняла, но задумка замечательная. Кукла Йорика, почти в человеческий рост, Офелия думала, что она им беременна, рожала этого Йорика... На мой взгляд, интересно. Я имею в виду режиссуру и могу говорить о людях, которые меня окружали, об актерах. О себе нет, не знаю.

- Каково быть режиссируемой отцом?

- У меня нет вот этого - «отец» - на работе. Для меня - Марк Анатольевич Захаров. Я снималась в его картине «Дом, который построил Свифт» и не знала, как обратиться к нему - мы впервые были в такой обстановке. Я тогда училась на третьем курсе, еще никогда не называла его «Марком Анатольевичем» до этого. Я думала: сказать «папа» - неловко, т. к. стоит вся группа, а Марк Анатольевич - как-то непривычно. И вот так сделала (хлопает в ладоши): «Эй, ты, иди сюда. Дай денег». Рубль, кофе попить... Но я называю его Марком Анатольевичем, а дома никаких репетиций не проходит. Мы репетируем только в этих стенах и довольно четкое разделение сложилось изначально. Единственно, бывают такие моменты - в «Гамлете» есть сцена, где Янковский бьет меня по щеке и когда Марк Анатольевич видел это, он так реагировал, будто сам удар получал... Тут ничего не поделаешь - родная кровь. А так - нет, четкая градация. И еще, у него невозможно выклянчить роль. У меня была мечта сыграть Бланш в «Варваре и еретике», но была приглашена Мария Миронова, которая замечательно сыграла... Надавить на него невозможно. И это видно, я довольно долго сидела без работы...

- В любой семье дети неизбежно проходят через период бунтарства. Был он у вас?

- Был, конечно. Но в профессии - нет. Я вообще стараюсь с режиссером не спорить. Не верить Захарову... Глупо, это себе в минус. Марк Анатольевич - гениальный режиссер, он построил такой дом, он вырастил не одно поколение актеров, я думаю, что никому не удавалось такое. Я абсолютно ему верю. На 200, 300, 400, 500 процентов. Я, может быть, не верю тому, что касается жизни, бытовых всяких ситуаций. Тут да, я могу подбочениться и сказать - нет, это не так. Но в работе он не ошибается. У него какое-то немыслимое чутье, интуиция: вот здесь ты себя пожалела, вот здесь наврала, здесь - ничего... Как это он понимает? А потом - еще каждый актер сам, я думаю, знает все про себя.

- Что такое Ленком?

- Когда была совсем маленькой, и Театр миниатюр играл здесь, в здании Ленкома, мне казалось - ох, какое неуютное холодное здание, даже лифт за решеткой... Потом сюда пришел Марк Анатольевич... Конечно, эти стены изначально пропитаны тем купеческим клубом, который здесь был, теми людьми, которые это построили и потом сюда приходили. И режиссеры, которые здесь работали - тот же Эфрос... Очень большой вклад был Олега Шейнциса, который был душой, домовым театра. Не просто оформлял декорации, костюмы - он постоянно находился здесь. Приходил во второй половине дня и всю ночь просиживал в театре - чтобы стены были определенного цвета, чтобы тут был модерн, а это была такая ступенечка, чтобы эта ткань вот так выглядела. Глаз истинного художника... Мне кажется, что у нас другой запах, другие стены, другие лестницы, другие актеры. Это дом другой группы крови. Я, конечно, необъективна...

- Театр-дом - таких, конечно, очень мало осталось.

- Я думаю, почти нет. Кроме того, театр - это в первую очередь лидер, режиссер. Можно быть великим, гениальным артистом, но пропустить несколько лет и спать на раскладушке под лестницей, как Смоктуновский, и никто тебя не увидит, пока не придет Товстоногов. Театр - это режиссер. И потом, когда этот лидер по каким бы то ни было причинам уходит, исчезает, бросает свою работу, то все распадается. Может, в чем-то Марк Анатольевич диктатор, но иначе нельзя.

- Диапазон ваших ролей очень широк - от острохарактерных, комедийных до глубоко трагических. А к чему вы тяготеете больше?

- Я тяготею больше всего к хорошей режиссуре... Я думаю, что еще расту и меняюсь, надеюсь, что какие-то роли еще будут. А в жизни все намешано. Трагедия рядом с комедией, комедия рядом с драмой. Великим трагикомедийным актером был Леонов... Все близко, к сожалению или к счастью. Я очень надеюсь, что я разная. А что есть на самом деле - не знаю. Человеку себя объективно увидеть очень сложно. Даже когда ты смотришь на себя в зеркало, то все равно корчишь какие-то рожи, правда? Хотя очень было бы интересно увидеть себя со стороны.

- Как вы входите в роль?

- По правде на этот вопрос ни один артист не ответит. Замечательно сказал Анатолий Папанов - величайший актер, удивительный, на которого хочется смотреть и смотреть, - так вот, когда его спросили, как он входит в роль, он ответил: «Как, как! Ширинку проверю и выхожу». Ни один актер не расскажет, если по-серьезному.

- Есть ли у вас любимые театральные авторы, драматурги?

- Я немножко боюсь говорить об этом... Вот я счастлива, что играю Островского. Великий драматург... Я в свое время сказала ужасную фразу, за которую меня изрядно критиковали - что Офелия - неблагодарная роль. Ведь там все происходит за кулисами. Она появилась девочкой, потом убежала, встретилась с Гамлетом, прибежала, рассказала. Опять - за кулисы, что-то происходит, прибежала, рассказала. Ушла за кулисы, сошла с ума, пришла - и уже все. У Островского подобные вещи происходят на глазах. 

- Есть что поиграть.

- Да. На глазах рвется сердце... И это интересно. Другое дело, какие у тебя приспособления, какие пути, как это показывает режиссер, хочется ли смотреть на слезы, все умеют плакать на сцене, но интересно ли это... Я очень люблю Чехова, «Чайку» - у нас есть замечательный спектакль, я из него выхожу, поскольку считаю, что Нина Заречная должна быть молодой... Обидно мне чудовищно (смеется). Но я все понимаю. Внутри у каждой актрисы сидит это... Счастлива, что работаю над «Женитьбой» Гоголя. Замечательные роли, особенно мужские. Удивительный состав - Броневой, Янковский, Збруев, Абдулов, вы сами видели. Но я тоже опасаюсь о нем говорить. Страшновато и очень интересно.

- Кино и театр - это достаточно разные жанры. Разное отношение к времени, пространству, актеру. Вы много работаете и там, и там, ощущаете ли вы это различие, приходится ли вам его преодолевать?

- Замечательно, если актер снимается в кино и играет в театре. Это новый воздух, определенная популярность. Но театр - искусство живое, ему много тысячелетий, и Бог даст, еще проживет и переживет все, что будет. Это в сию секунду, в это мгновение ты соединяешься со зрителем, с этим пространством, с нами вместе что-то происходит... В театре нельзя обманывать. Если ты что-то из себя представляешь... Хотя Марк Анатольевич может обмануть, может выстроить роль так, что обманет и актера: не самый, прямо скажем, лучший исполнитель сыграет замечательно, но это особый случай. А в кино может обмануть крупный план. В театре - нет. Если в тебе нет определенной энергии, если у тебя не болит душа, если у тебя нет четкой абсолютно жизненной позиции, то ты неинтересен. И театр - это вот сейчас. Такого спектакля не было и его больше не будет. Вот в эту секунду. Мне иногда кажется, когда выхожу на поклон - все, вот еще один спектакль, - и уже не будет. А когда спектакль не очень удачный, то очень больно становится, думаешь - эх... А вдруг он не выправится..

- Какой из тех, созданных вами образов, вам наиболее симпатичен?

- Могу сказать, что мне не стыдно за себя в каких-то сценах в «Формуле любви», в «Криминальном таланте» или в «Заложнице». Я бы очень многое переделала; в кино, может, и нет - как-то сняли и все, отрезали. А театр постоянно - живешь, живешь, живешь в этом, варишься, варишься...

- Что же такое театр?

- Это мир, это наша жизнь... Борис Николаевич Ельцин сказал бы, что театр - это наше все. Это мое все.

- Вы уже гастролировали по Украине. Какие впечатления у вас остались?

- Я так рада, что мы едем в Киев. Удивительный, замечательный город. Виктор Пинчук нас пригласил, он нам очень помогает... А тогда было замечательно: в Днепропетровске студенты, чтобы попасть на нашу «Женитьбу Фигаро», ломали двери, влезали в окна, туалеты. Вы себе не представляете, какое счастье испытывают актеры, втаскивая ребят в зал. А когда ты танцуешь и поешь на сцене и зал с тобой хором - такое ощущение, что пригласили какую-то сумасшедшую американскую рок-группу, и это было такое единение! Удивительные гастроли. В Киеве мы тогда гуляли с отцом, решили пойти посмотреть дом Булгакова. Подходим - закрыт. Он предлагает: «Давай обойдем с той стороны». Я отвечаю: «Ну закрыт же, написано». Заходим все-таки с другой стороны. И сидит кот. Черный. Отец говорит: «Видишь, нас ждут». Открываются двери, выходит женщина: «Здравствуйте, а мы вас уже давно ждем!» У меня мурашки по телу побежали. Да и вообще - святые храмы, катакомбы, в которых со свечой идешь, дух захватывает...

- Есть ли у вас увлечения вне работы?

- Есть собака. Ей год с небольшим. Жесткошерстный фокстерьер, замечательная, очень наглая, смешная, очень добрая. Не рычит и не кусается, у меня даже было ощущение, что она, может, и не умеет кусаться, я даже забеспокоилась. А теперь она внесена в список опасных бойцовых пород. Там и лабрадоры, и эльдертерьеры... Почему-то не внесли йоркширских пуделей, хотя могли бы. Теперь надо медицинскую справку, что ты не безумный, и собаку водить в наморднике. Вот это моя опасная порода. Лушка звать.

- А у меня - коты...

- Вообще без животного жить нельзя, на мой взгляд. Я желаю всем детишкам, которые мечтают о животных, чтобы их родители купили им какое-нибудь живое создание.

ЛЕНКОМ В УКРАИНЕ

Напоминаем киевским театралам график гастролей театра «Ленком» в Украине. Украинские зрители смогут увидеть три спектакля, которые еще никогда не были представлены в Украине:

«Город миллионеров» (сценическая фантазия по пьесе Эдуардо де Филиппо «Филумена Мартурано») - 27 и 28 февраля, 1 марта в Национальном академическом театре русской драмы им. Леси Украинки (ул. Богдана Хмельницкого, 5). Режиссер - Роман Самгин, художественный руководитель спектакля - Марк Захаров. В главных ролях: Инна Чурикова, Геннадий Хазанов, Сергей Степанченко;

«Ва-банк» - 3,4,5 марта в Международном центре культуры и искусств (ул. Институтская, 1). Постановка Марка Захарова. В главных ролях: Александра Захарова, Александр Збруев, Виктор Раков, Сергей Степанченко;

«Пролетая над гнездом кукушки» (Затмение) - 8, 9, 10 марта в Международном центре культуры и искусств (ул. Институтская, 1). Постановка Александра Морфова. В главных ролях: Александр Абдулов, Александр Лазарев, Алена Шанина, Сергей Степанченко, Анна Якунина.

СПРАВКА «Дня»

Александра Марковна Захарова - выпускница Высшего театрального училища им. Б. В. Щукина при театре им. Евг. Вахтангова (курс Юрия Катина-Ярцева). В 1983 г. была принята в труппу театра «Ленком», где сыграла ряд эпизодических ролей. Известность к актрисе пришла после роли Александры Рукояткиной в телевизионном фильме «Криминальный талант». Первая серьезная роль в театре - Офелия в «Гамлете» (реж. Глеб Панфилов) в 1986 г. Далее последовали роли в спектаклях «Поминальная молитва» Г. Горина по Шолом-Алейхему (Хава), «Чайка» А. Чехова (Нина Заречная), «Безумный день, или Женитьба Фигаро» Бомарше (графиня Альмавива), «Варвар и еретик» (Полина), «Шут Балакирев» (Екатерина I), «Ва-банк» (Тугина). А. Захарова успешно снималась во многих фильмах: «Дом, который построил Свифт», «Формула любви», «Убить дракона», «Заложница», «Серые волки», «Невеста из Парижа», «Падение», «Приговор», «Призрак дома моего» и др.

Повернутися до списку статей